Проблемные вопросы процессуального доказывания по особо тяжким категориям преступлений.

Сайт управляется системой uCoz

          В.А. Новицкий, доцент кафедры СГУ, к.ю.н.

Сайт управляется системой uCoz
К особо тяжким категориям преступлений законодатель относит преступления, несущие особую опасность для общества, объектом этой категории преступлений являются наиболее приоритетные общественные отношения, заключающие в себе наиважнейшие человеческие ценности. С этим связана и мера наказания, установленная законом, за эти категории преступлений, свыше десяти лет и более лишения свободы. В качестве примера таких преступлений можно привести убийства при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105 УК). По данным категориям дел существует комплекс проблем. Проблемы доказывания занимают центральное место в теории и практике уголовного судопроизводства в целом, в частности, по особо тяжким категориям преступлений. Одной из таких ключевых проблем выступает проблема обоснования обвинением предмета доказывания по особо тяжким категориям преступлений. Эта проблема пронизывает весь уголовный процесс. Закон не устанавливает особого предмета доказывания для данной категории дел. УПК предусматривает обязательный комплекс составляющих, подлежащих доказыванию по уголовному делу (ст. 68 УПК). В частности, доказыванию подлежат: событие преступления; виновность обвиняемого и мотивы преступления; обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого и характер и размер ущерба, причинённого преступлением. Сложность доказывания обвинения для субъекта по этим категориям дел заключается в отягощении предмета доказывания объективными жизненными трудностями, усложняющими установление и дальнейшее обоснование предмета доказывания. Невозможность установления объективной действительности (истинности) прошлого юридического факта доподлинно, наиболее ощутима для предварительного следствия по особо тяжким категориям преступлений. Истина формальная, доступная следователю, прокурору, а в последующем суду, отягощена воздействием неокончательной установленности действий подозреваемого (обвиняемого, подсудимого). Соответственно, модель преступления, выстраиваемая государственным обвинением, все-таки остаётся моделью. Выстроенная версия возведена на фундаменте опосредованного знания субъекта доказывания - обвинения о спорном факте, в особенности в отношении степени виновности лица подозреваемого (обвиняемого). Комплекс этих обстоятельств должен вызывать у практиков особую осторожность при квалификации особо тяжких преступлений. Выстраивание правовой позиции государственного обвинения по данным категориям дел осложнено, как правило, отсутствием прямых, первоначальных, обвинительных доказательств.1 Превалирующее значение по особо тяжким категориям дел занимают доказательства вещественные, в редких случаях личные, производные и косвенные. Достаточно долгое время ядром правовой позиции субъекта обвинения выступали признательные показания подозреваемого и обвиняемого. Такие показания нередко в судебном заседании оказывались данными под давлением следственных органов, как утверждают подсудимые, такие показания недопустимы. Соответственно, суд вынужден проводить прокурорскую проверку в порядке ст. 109 УПК. Поскольку, освидетельствования побоев и других телесных повреждений у подсудимых нет, судебно-медицинские экспертизы фиксации такого факта так же отсутствуют, показание других лиц о состоянии здоровья на тот момент доказательство весьма слабое без подтверждения СМЭ, прокуратура указывает отсутствие состава преступления в действиях должностных лиц правоохранительных органов. Вместе с тем, эти неподтверждённые факты (речь не идёт о случаях, когда выявлен состав преступления) поражают сомнение в формировании внутреннего убеждении отдельного судьи (суда)1, в виду их обоюдной неубедительности обусловленной временем и невозможностью объективной проверки о событии преступления в отношении преступника. В современный период законодателем сделана попытка отойти в процессуальной сфере от стандартов следственного процесса, в частности, по отношению к субъектам доказывания. Ранее, в советском следственном процессе суд устанавливал объективную истину по делу, фактически разделяя субъектов доказывания на «хороших» и «плохих». Естественно, наибольшую поддержку в процессе получал «хороший» субъект. Таким образом, в советском процессе отсутствовало равенство и подлетная состязательность субъектов доказывания. Несмотря на провозглашаемое стремление советского суда к объективной истине, при таком подходе со суд отдалялся даже от истины формальной (доступной его познанию), поскольку, правоприменитель был скован в внутреннем убеждении собственной психологической установкой. Закрепление в действующей Российской Конституции начал равенства сторон в процессе и состязательности коренным образом изменило российский уголовный процесс, а введение суда присяжных его развило. Формируется принципиально иное отношение у судейского корпуса к доказыванию субъектов в уголовном процессе. Изменение типа российского судопроизводства, отход от процесса следственного, где суд стремился установить истину, вмешиваясь в доказывание субъектов, переход к процессу состязательному, где субъекты равны, коренным образом повлиял на построение правовой позиции государственного обвинения и защиты. Основой при оценке правовой позиции субъектов доказывания становится критерий её убедительности. Соответственно, субъект доказывания вынужден закладывать в основу правовой позиции доказательства, вызывающие большею степень доверия со стороны суда и менее уязвимые для процессуального противника. На наш взгляд, более убедительна правовая позиции субъекта обвинения по особо тяжким категориям преступлений не закладывающая в основание своей позиции показания подозреваемого (обвиняемого) лица, а использующее их к качестве вспомогательных доказательств по делу. Для достижения целей доказывания субъекта необходимо, чтобы эти цели реализовывались в объективном мире через механизм процессуального доказывания (избранную им стратегию и тактики доказывания). Наивысшим свойством действия которого является его убедительность.1 Именно, убедительность порождает склонение правоприменителя к точке зрения необходимости охраны (регулирования) общественных отношений в конкретном случае. Диапазон колебаний правоприменительного мнения по особо тяжким категориям дел имеет наибольшую амплитуду колебаний внутреннего усмотрения.2 Данная категория дел способна породить наиболее возможное количество разумных сомнений, чем какая-либо другая. Так, по убийствам разумный выбор судьи в отношении квалификации способен колебаться от действия института необходимой обороны до умышленного убийства при отягчающих обстоятельствах. Вместе с тем, данная категория дел позволяет субъектам доказывания использовать в полной мере искусство доказывания, которым обладает субъект для защиты выбранной свой правовой позиции по делу. Огромное значение для субъекта доказывания имеет выбранная им тактика доказывания. Существенную помощь в выборе тактик способна оказать работа авторского коллектива ученых Зорина Г.А., Зориной М.Г., Зорина Р. Г. «Возможности криминалистического анализа в процессах предварительного следствия, государственного обвинения и профессиональной защиты по уголовным делам».1 Правовая позиция субъекта доказывания по тяжким категориям дел должна иметь долговременную ориентацию во временном процессуальном пространстве (перспективу дела). Проблема подготовки и осуществления пролонгированной стратегии в деятельности субъектов доказывания весьма существенна для российских профессиональных субъектов процессуального доказывания.
Сайт управляется системой uCoz